Боль наполнила дом,слышны горя шаги,
Горьким камнем розлука лежит у груди.
Больше нет на земле,в нашей жизни и дне
Самой близкой,родной,мамы с нежной её добротой.
Шепчут дети слова...мамы нет среди нас...
Боль врывает слова,руки ищут платка.
И пустая кровать,гребешок у окна,
Где стояла она,поджидая меня.
Она ждала так нас,наших слов и тепла.
Нашей радости,грёз,каждодневно нам только желая добра.
От беды защищала,слёзы нам утирала,
И коленки разбитые в детстве нежно так целовала.
Мама,не услышу я больше твоих торопливых шагов,
Ведь стоиш ты ,сегодня ,перед троном Создателя безграничных миров.
Мама,сколько я бы сегодня тебе рассказала,
Всю тревогу серца своего б передала...
Руки Бога ветрами слёзы горя снимают,
Наболевшее серце мое утешают.
Мама...шепчу слово я ето родное и у небо смотрю голубое,
Там не будет розлук,расставаний не будет,
Только радость хвалы в Доме Бога вовеки пребудет...
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
.Мы сами мамы,бабушки,а до сих пор нам мамин совет,Как солнца свет. Комментарий автора: Да,Женичка,благодарность Богу за мамины советы и тепло.Вам благословения у вашу жизнь.
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
